Сила литературы
Литературу можно охарактеризовать как науку, оперирующую изящными, обдуманными и благозвучными словами или группами слов, произнесенных либо написанных в стихах или прозе, в форме, отражающей условия определенного времени и в соответствии с правилами определенного языка. Слово адабият, т.е. литература, происходит от арабского слова адаб, которое имеет более широкие смысловые рамки и ассоциируется с хорошими манерами, правилами приличия, воспитанностью, элегантностью, утонченностью и совершенством. Оно часто истолковывается в тесной связи с образом жизни человека, манерой его поведения, порядочностью, и как средство развития его духовности и очищения сердца. Адаб в этом смысле рассматривается либо в книгах по этике, либо в трактатах по суфизму, но не в трудах, созданных в рамках литературы. Но все-таки, основываясь на их семантических корнях, можно ссылаться на косвенную связь между этими двумя пониманиями.
Упомянув о такой связи между этими двумя пониманиями адаба, я хотел бы показать, что́ я имею в виду под словом литература. Обращаясь к своим читателям, я бы хотел, чтобы они не судили меня слишком строго, основываясь на том, как написана и что утверждает эта статья. Мне бы хотелось, чтобы мой читатель увидел мои благие намерения, с которыми я попытался написать ее.
Я должен признать тот факт, что некоторые люди (к их числу я отношу себя и себе подобных), обладая определенными знаниями в той или иной области, не всегда могут быть достаточно убедительными в своих рассуждениях. И я думаю, что это вполне закономерно для всех тех, кто занимается данной проблемой. Например, после того как имам Шафи лично отредактировал свою книгуКитабуль-умм, а затем это многократно сделали и другие ученые, он обнаружил некоторые фрагменты в своей книге, которые продолжали его беспокоить. Тогда он воздел руки к Всевышнему и признал, что ни одна книга не может быть безупречной, за исключением божественных Писаний.
Даже состояние очарованности, вдохновленности великолепнейшими сочинениями и величайшими произведениями искусства, не дает красноречивых слов, если они не опираются на божественную речь и не освещены сиянием Его света. Если они и ценны, то только с точки зрения отражения и озвучивания Его красот, собственной ценностью они не обладают.
Однако такая действительность не должна приводить нас в уныние или поколебать нашу решимость работать. Мы должны всегда думать, говорить, планировать, пытаться претворить в жизнь задуманное и при этом не забывать, что время от времени можем совершать непредсказуемые ошибки и весьма часто - заблуждаться. Это вполне естественно, поэтому, восполняя свои пробелы, мы исправляем ошибки, стараясь сделать наиболее правильный выбор . Наши решения могут быть не всегда правильными, но мы пытаемся выполнять то, что требует от нас божественная мудрость путем реализации наших способностей и возможностей для понимания и вынесения правильного решения (иджтихад).
И эти скромные намерения должны восприниматься в том же свете. В статье «Речь» я попытался объяснить, что речь была рождена с человечеством, развилась с человечеством, и представляет очень важную глубину человечности. Так, речь достигла современного уровня зрелости, проходя в течение всей истории человечества через несчетные фильтры мысли, обработку мастеров слова и только затем она стала тем, что мы теперь называем литературой. В этом отношении можно сказать, что настоящее литературы ярче и блистательнее, чем ее прошлое, и ее будущее будет ярче и блистательнее, чем ее настоящее, или, по крайней мере, должно быть таким. Да, как сказал один мудрый ученый прошлого века, человечество, в конце концов, повернется полностью к науке (ильм) и будут черпать свою силу из науки. И тогда, скорее всего, слово и власть полностью перейдет в руки науки. Когда наука достигнет невиданных высот, тогда искусное владение языком и мастерство красноречия станут такими безупречными, что оставят позади все остальные ценности. Возможно, в такой период люди, чтобы убедить других принять их идеи, будут использовать свой язык как орудие возможности проникнуть в сердца посредством языка и покорить сердца чарами литературы.
Истина науки и слова, которая была заложена Творцом в досточтимом Адаме, только вкратце, с последним Пророком достигла своей наиболее блестящей формы, принесла столь ожидаемый плод, и была полностью реализована в Священном Коране. Еслинаш мир будет существовать и дальше, то в ближайшие годы наука достигнет своего пика, и язык тоже возвысится до степени "переводчика науки" почти во всех сферах жизни, сопровождаемый самыми искусными ораторами и богатыми проповедями, озвучивающими истину.
Речь, которая всегда питается и развивается в объятиях нужды и потребности, провозглашая свое господство в этой среде в последний раз, доведет свой голос до всех и вся, и еще раз покажет свою силу. Если хотите, вы можете назвать это повторением эпохи Корана в более зрелом и развитом виде. И это есть эпоха Корана, где любовь к истине и науке, где страсть к пониманию и энтузиазм к пояснению, где человеческие ценности и их одобрение идут рука об руку. Кстати, я тут хотел бы подчеркнуть один момент. Будущие архитекторы мысли и мастера слова должны делать все, что они могут, чтобы защищать и уважать речь, ибо она попала в наши неумелые руки. Они должны "развязать ее язык", чтобы она могла озвучить мир наших мыслей. В противном случае, вполне ясно, что мы продолжим слышать карканье ворон вместо ожидаемого пения соловьев, и будем и впредь продолжать бояться наступить на колючки на пути к розам.
До сегодняшнего дня сила речи и совершенствование красноречия никогда не стояли на месте, они искали свою колею и созревали под опекой литературы и литературной мысли. Но тут важно то, что мы понимаем, либо что мы должны понимать под литературной мыслью или литературой.
Люди всегда выражали свои чувства, мысли и вдохновение в их сердцах через кино, театр и живопись, наряду с устной или письменной литературой. Когда тема обсуждения выходит за рамки устного или письменного языка, то вполне естественным образом место слов и предложений занимают жесты, мимика, звуки и другие выразительные средства. Но все же они никогда не были способны полностью заменить речь и письменность. Лишь облеченная в письменную форму литература способна идти вперед в своем художественно-эстетическом и общественном развитии. А это, в свою очередь, делает её национальным достоянием. Литература приобретает ещё одно качество: благодаря своему слову она становится доступна не только современникам, но и будущим поколениям, становясь областью речи для них, выставочным залом словесного совершенства и доверием народной совести, охраняемой народной памятью и увековечивающей собственное начало.
В этом отношении, мы всегда искали литературу в волшебном мире написанных или сказанных слов и всегда знакомились и встречались с ней на страницах книг и журналов. Независимо от того, какого стиля придерживались при изложении определенной темы, например, какой подход был использован, преследовалась ли в ней художественность, или была она выражена простым стилем, к какой аудитории она была обращена (к небольшой, избранной аудитории, или к широким массам), при упоминании литературы, первым, что приходит на ум, является написанное слово.
Совершенно безразлично, что становится темой для литературы, будь то религия или какая-то философская доктрина – все равно литература является одним из важнейших способов, с которым люди могут передавать накопленные в своей истории знания от одного поколения к другому. Через нее они могут познать все глубины и богатство прошлого в настоящем. Они видят прошлое и настоящее как два измерения действительности, и будущее воспринимается ими в относительной перспективе.
Далее, верующие должны в первую очередь быть верными своему наследию и обращаться к нему настолько часто, насколько они воспринимают общечеловеческие ценности. Они должны подчеркивать суть общего сознания и воспринимать это как важную составную часть своего наследия. Они должны воспринимать свое наследие как канву, на которой они вышивают свои литературные чувства и понимание искусства, чтобы не уничтожить дух своей собственной литературы и не стать зависимыми от иностранных заимствований для выражения своих чувств, мыслей и вдохновений. Если они обратятся к своим собственным источникам и соткут свои культурные ценности на ткацком станке своего исторического сознания, добавив к ним их современное толкование, то они могут беспрепятственно развиваться, углубляться и расширяться дальше в универсальность.
Во главу угла в своей жизни верующие люди должны ставить основные источники веры, культурное наследие и универсальные человеческие ценности. Тем самым, верующие, обезопасив себя от всевозможных отклонений, должны стремиться к установлению прочной связи с внешним миром. Безразличие к ценностям других людей ограничивает то, что обычно широко и универсально, препятствует росту, вызывает агонию у живых, перестает быть образцом, на который равняются, и превращает в тех, кто вынужден постоянно равняться на других. И живыми примерами такого состояния сегодня являются многие страны "третьего мира".
Эти страны всегда проходят через период застоя в их литературе, иногда из-за традиционного уклада жизни, иногда из-за влияния местного менталитета, а иногда из-за страха отчуждения от самого себя – чувства, которое можно понять в определенной мере. Либеральный подход в литературе был остановлен, в основном, из-за чрезмерных реакций. Некоторые важнейшие источники вдохновения буквально обесточивались, и всяческие усилия обогатить литературу не только встречали резкий отпор и безосновательные измышления, но и впоследствии полностью отвергались. Кроме того, в определенные времена область литературы была сужена путем преобладания одного региона или диалекта за счет других разновидностей языка. Ветки с потенциалом развития были обрублены, а корни – удалены, с запретом на вспашку поля литературы. Поэтому в таких странах развитие языка, который мог стать площадкой для представления более широких слоев населения, было предотвращено, и вместо этого один маргинальный диалект был предпочтен остальным. Это привело к тому, что их литература была сужена и превращена в рупор небольшого меньшинства, вместо того чтобы занять достойное место в мировой литературе. Иными словами, она подготовила почву к тому, чтобы быть преданной забвению.
Действительно, то, что приходит в бездействие, перестает расти и, будучи не подверженным и открытым к новому, не развивается и увядает. То, что простаивает, со временем разрушается, а то, что не дает плод, отмирает. И такая закономерность не ограничена литературой. Она действительна для каждой вещи, от религии до доктрины, от искусства до философии.
Но в то же время литература не означает простую игру слов, будь она в письменном или устном виде, или демонстрацию языковых способностей одаренных людей и составление благозвучных фраз. Литература – это искусство преподносить речь в приятной для восприятия форме, украшая и обогащая ее измерениями красноречивости и лаконичности. Она – вода и воздух, питающая, украшающая и обогащающая язык повседневного пользования с чистейшим, беспримесным, сладчайшим и прочнейшим материалом, и она – сокровище, которое по мере употребления только умножается.
Авторы стихов или прозы, излагающие свои мысли в художественном произведении, никогда не забывают о главной цели и эстетических задачах, стоящих перед ними. Используя богатый словарный запас, последовательность изложения и возвышенный стиль, они приводят в действие длинные и короткие слова, стремясь к совершенству выражения. Устремившись к своей цели, авторы размещают все выбранные и выстроенные ими слова и предложения так, чтобы они звучали, словно музыкальные ноты, своей игрой поддерживающие общий напев. И эти звуки и ноты, озвучивающие их идеал, к которому они все устремлены, продолжают играть на фоне, отражая образ мышления автора, его общие склонности и настроение.
В лирических стихах речь мастера слова передает его вдохновение и возвышенность. Слова, предложения или строки, словно бьющие ключом из литературного сердца, воодушевленного эпическими чувствами, звенят в наших ушах подобно маршу доблестной армии. Все слова мастерски написанной трагедии резонируют в глубинах наших душ и подвигают нас переживать ее почти как наяву. Служитель литературы способен думать по-другому и приходить к другим заключениям. Писатели всегда стремятся написать такие работы, которые могли бы стать достойными образцами для исследования будущими потомками и послужили бы хорошим наследием для последующих поколений.
Действительно, подобно литературному языку, наш язык повседневного пользования также имеет собственную красоту, удобство, привлекательность и естественность, которая завлекает своей непринужденностью. Но литературный язык поэтичен, музыкален и создает приятную целостность с гармонией, со смыслом, который он несет в себе. Он превосходен в лингвистическом употреблении, вкусе и утонченности в смысле демонстрации сплоченности с текстом как одно целое и связности отношений между словами и предложениями. Не говоря уже о чувстве вкуса, понимании и получении наслаждения от него, иногда представляется очень трудным для тех, кто не наделен определенными способностями и склонностями, даже понять их.
Однако неправильно считать литературный стиль языком высшего класса или аристократии. Наоборот, даже если они и не могут быть способными вникнуть в текст настолько, чтобы понимать скрытые смыслы и подразумеваемые второстепенные значения в литературных сочинениях, люди каждого уровня должны быть как-то способны понимать и извлекать пользу из данных источников, пусть даже в ограниченной степени. И со временем они поднимутся на уровень, где смогут выражать свои чувства и мысли легче и свободнее. И они также овладеют прекрасными языковыми навыками путем расширения и совершенствования своих знаний, что позволит открыть им новые глубины в своих горизонтах мысли.
Неважно, на каком уровне, но язык, на котором мы все говорим сегодня, и который бесшумно занял свое место в нашей памяти и передается через поколения, в основном является плодом общих усилий мастеров – поэтов и писателей, воспринятых нашими душами. С филигранной точностью ювелира они представили нам изготовленные ими великолепные драгоценности и ожерелья из слов. И хотя не все мы способны понять и по достоинству оценить их произведения в силу недостаточности своих знаний и способностей, но каждый признает за этими мастерами уникальность того, что создается их пером. Для такого рода оценки совсем необязательно достичь уровня эмоционального состояния автора, степень его умственного напряжения и его истинную цену в той степени, в какой знает ювелир цену редким драгоценным камням.
Люди всегда высоко ценили деятелей литературы, но, конечно, были и исключения. Люди аплодировали достижениям и творчеству этих мастеров, высоко ценили их труд. Они часто выражали свою любовь путем подражания им. В таких случаях перед мастерами слова лежала задача – применять свои способности для служения прекрасному. Не мудрено, что и сегодня вряд ли кто желает, чтобы писатели и поэты ранили своим творчеством души людские, которых почти всех можно записать к ним в ученики. От них ждут, что они разъяснят, что порочно, а что нет, или же что отравляет чистые помыслы людей посредством грязных образов и обрекает их на материальное рабство через влекущее описание плотских желаний. Религиозные руководители говорят, что люди Писания должны обладать высокой моралью и вести себя в соответствии с универсальными поведенческими законами, предписанными в Священных Писаниях. Они также напоминают нам о божественном источнике, откуда исходит речь, и рекомендуют нам надлежащим образом уважать этот потенциал, который считается важной ценностью человечества.
Литературные стили речи отличаются от других стилей. Например, в научной работе или выступлении важно иметь убедительный образец аргументации, четко выраженную в доступной, логической форме собственную точку зрения и отсутствие недомолвок. Красноречие подчеркивает доказательства и аргументы, поддерживая интерес и энтузиазм, время от времени делая специальные повторы, поддерживая рассказ с перефразировками, при необходимости с использованием изящных выражений, и оживляя речь захватывающими переходами без отвлечения от основной темы. С другой стороны, литературный стиль требует лингвистического мастерства, например, яркости выражения, точности языка, богатства воображения, использования метафор, притч, идиом и оборотов речи, которая должна быть ясной и четко выраженной. Выход за эти рамки, как правило, портит чистоту языка и мутит весеннюю ясность выражения. Как выразили это ученые люди прошлого века, форма выражения должна быть настолько элегантной, насколько позволяет смысл текста. Яркости и блеску стиля тоже должно отводиться соответствующее внимание, но цель и смысл никогда не должны пренебрегаться. Воображению должно быть предоставлено пространство для маневрирования, но никак не ценой умаления истины.
Сноска
Здесь автор ссылается на теорию в методологии мусульманского правоведения, которая называется ашбах бил хакк, что означает «очень похожа на истину». Согласно этой теории, когда на определенную тему не может быть обнаружено абсолютного постановления ни в Коране, ни в сунне, то ученые следуют процедурам в юридической методологии и достигают решения с надеждой и убеждением, что их решение является ближайшим решением к воле Бога (прим. редакции).
Источник: Fethullah Gülen. ‘Edebiyatın Gücü’ Yağmur Dergisi. Sayı 2, Ocak-Mart 1999.
- Создано .